Мега-пост.

[Demetra1]

Респект тому, кто осилит!



- Я знаю, любимый... Знаю. Прости меня, - девушка еще раз обняла его и осторожно поправила плед. - Прости. Я вернусь, обещаю... Держись прошу, я люблю тебя...

С этими словами Мелинда побыстрее встала с места, потому что еще одно мгновение, и она осталась бы здесь, и, открыв тяжелую дверь, вышла из камеры...



- Я постараюсь... Удачи тебе... - Марк чуть приподнялся, когда она выходила из камеры. - Только будь осторожна...

Он медленно поник головой, слыша ее затихающие шаги, и, с трудом взяв себя в руки, шепотом добавил:

- Я люблю тебя... и буду скучать...

Марк выпрямился, расправил плечи и резко рванул цепи. Глухой звон отразился от каменных стен камеры. Тьма, казалось, расступилась в стороны - Мерцающий Свет вновь обретал потерянную силу. В висках пульсировала тупая боль; его переполняла мощь, с которой он едва мог справиться. Словно само отчаяние и заполнявшая главу Совета пустота вдруг полыхнули алым пламенем, сжигая все темное в душе и оставляя только тепло и спокойствие.

- Я буду бороться, - вслух произнес Марк и вновь рванул цепи. - Я еще вернусь в Совет, и Гедеон ответит за свои поступки!..

Он перехватил цепь поближе к запястьям и, повернувшись лицом к стене, в ярости, прилагая нечеловеческие усилия, попытался вырвать кольцо. Раздался стон металла, хриплый рык главы Совета, и, цепь, не выдержав, порвалась; одно из центральных колец разомкнулось, оставив наручи и по два с половиной фута цепи на запястьях Марка.

- Какого черта у вас тут творится?! - один из стражников шел по коридору, щелкая бичом.

Марк, усмехнувшись, подошел к двери камеры, взялся за решетку, так что цепи, звякнув, свесились по внешней стороне двери. Стражник замер.

- Ты бы кузнеца вызвал, дружище, - снова усмехнулся Марк. - Плохие цепи...

Он уже отвернулся, чтобы уйти вглубь камеры, но стражник неожиданно пришел в себя, кинулся к двери темницы и, успев ухватить за самые кончики цепей, резко рванул на себя. Марк от удивления не успел ничего предпринять, руки по самые плечи проскочили между прутьев решетки.

- Эй, ребята! - крикнул стражник куда-то в коридор. - Несите железки, тут герой обнаружился!..

Послышался немелодичный звон, несколько голосов, резкий смех. Еще трое стражей пришли, неся в руках новые цепи и небольшую жаровню с пылающими алым углями. Негромко щелкнул замок; тюремщики ловко перехватили цепи, болезненно вывернув руки и заставив Марка рухнуть на колени.

- Говоришь, плохие оковы? - главный стражник присел перед ним на корточки и презрительно похлопал главу Совета по щеке. - Ничего, может быть, сейчас получше сделаем...

Он поднялся, длинным взмахом вытянув из жаровни полосу раскаленного металла. Два удара сердца - и алая от жара сталь прижалась к плечу, как раз там, где уже начала заживать рана, нанесенная Экскалибуром. Боль и ярость затмили сознание, но ни звука не сорвалось с губ Марка. В абсолютном молчании, лишь хрипло ловя ртом воздух, глава Совета повалился вперед, опершись на здоровую руку.

- И что теперь?.. - он поднял голову; в его карих глазах отблеском пламени полыхнула нестерпимая мука, но он держался, как и положенно аврору - пусть и бывшему.

- Поработаешь немного, - схватив Марка за подбородок и притянув его лицо к своему, прошипел страж. - Только придумаем тебе занятие и пришлем вестника, глава Совета... - он усмехнулся и обратился к своим приспешникам: - К черту цепи!.. Он все равно ничего не может сделать...

В мгновение ока оковы были сняты, а стража, недоуменно переговариваясь, покинула комнату. Марк продолжал растерянно сидеть на полу и растирал покрасневшие и распухшие запястья, постепенно приходя в себя. Он растерялся и ровным счетом ничего не понимал. Наконец, Марк заставил себя подняться и пройтись из угла в угол камеры. Отсутствие звякающих при каждом движении цепей ощутимо улучшило его настроение.

- Ну что, придумали? - он даже улыбнулся молодому стражнику, принесшему немного еды и вина.

Страж задумчиво пожал плечами, опомнился, отправил Марка к чьей-то там матери и захлопнул за собой дверь камеры. Глава Совета рассмеялся, усаживаясь под окном, чтобы немного перекусить. Смена места также заставила его невольно улыбнуться. По другую сторону решетки бойницы догорал закат. Марк видел в этом чуть больше, чем обычно - день умирал, чтобы безвозвратно уйти в прошлое; бывший аврор, перешагнув его, спокойно ступал дальше.

Марк так и заснул, плотнее завернувшись в теплый плащ, подтянув колени к груди и прижавшись щекой к холодному камню стены. Впервые со времени прибытия в Азкабан ему не мучили кошмары, во снах он видел лишь лицо Мелинды, слышал ее голос, и в очнулся ранним утром свежим и отдохнувшим. Еще вечером он смочил лоскут ткани вином и приложил к раненному плечу. Он не был уверен, что это поможет, но тем не менее отек спал, воспаление исчезло, а стражники невольно сделали только лучше тем, что прижгли рану. Вздохнув с легкой улыбкой, Марк поднялся на ноги и, сладко потянувшись, выглянул за решетку. Темное небо, казалось, нахмурилось; начинал накрапывать дождь. Марк прикинул, какая ему может предстоять работа, и подставил к решетке пустую миску. Если повезет и дождь будет идти весь день, то к вечеру миска наполнится водой до краев.

Снова переведя взгляд на темные небеса, Марк вдруг погрустнел и замер, прижавшись лицом к оконной решетке. Как там Мелинда, что с ней?.. Нашла ли она решение, встретилась ли с Алексом?.. Марк понимал, что взвалил на нее слишком много, но... разве у них был иной выход?

- Пошли, глава Совета, - дверь камеры со скрежетом приоткрылась, и в помещение вступили трое стражей. - Мы нашли тебе работенку...

Марк пожал плечами, направляясь вслед за главным стражем к выходу. Двое тюремщиков попытались было скрутить его, но четкими сильными ударами Марк сбил их с ног и, не замедляя шага, проследовал за главным стражем. Тот удивленно обернулся, в свою очередь пожал плечами и вышел из темницы.

- Глава Совета... - снова прошелестело по коридору; заключенные прижались лицами к решеткам.

- Да вы меня достали! - не выдержал Марк. - Что, главу Совета никогда не видели?!

Пленник и трое его тюремщиков спускались все ниже, казалось, в самые подземелья крепости. Шаги их гулко отдавались в темных коридорах. Здесь было еще более холодно и сыро, чем наверху. Марк заинтересованно оглядвался вокруг. Здешние камеры были пусты и безжизненны; двери некоторых темниц перекосились - они были распахнуты настеж и чуть поскрипывали.

- Это нижний уровень крепости, - негромко произнес главный страж; эхо подхватило его голос и быстро затихло. - А вот и твое задание...

Он остановился перед дверью одной из камер и распахнул ее. Марк заглянул внутрь. Большую часть камеры, и без того не слишком просторной, занимали сложенные аккуратными столбами каменные блоки, каждый фунтов по сто весом. Стена между камерой, где лежали блоки, и смежной с ней отсутствовала; должно быть, он разрушилась от сырости и времени, и старые камни кладки сразу же выбросили, чтобы возвести стену заново. Рядом с блоками стояла большая бочка, доверху наполненная раствором, который использовали при возведении стен для скрепления камней. Дверь во вторую камеру была заперта.

- И это все? - Марк презрительно фыркнул, хотя на самом деле находился в замешательстве.

Глаза старшего стража зловеще сверкнули. Он толкнул Марка в спину, так что аврор влетел в камеру, и захлопнул дверь.

- Приступай к работе, - негромко, но с угрозой произнес он. - Я вернусь около полудня...

Марк снова фыркнул, пожал плечами и отвернулся, прикидывая, откуда удобнее начинать возводить стену. Остраненно прислушиваясь к беззлобной ругани стражников, которые выясняли очередность дежурств, глава Совета медленно стянул плащ и отложил подальше, чтобы на нем не оседала пыль. Не медля более, Марк принялся за работу.

Часа через три он уже в голос ругал физическую подготовку мракоборцев. Хоть раньше он считал, что еще находится в неплохой форме, сил на перетаскивание стофунтовых каменных блоков было все-таки маловато. Мышцы горели от напряжения, катастрофически не хватало воздуха, да еще и за дверью то и дело слышался смех и шелест пергамента. Марк рухнул на ближайшую кучу блоков и выругался сквозь стиснутые зубы.

- Простите, сэр, вы не могли бы повторить? - раздался голос из-за двери, и сквозь решетку стало видно лицо молодого стражника, всегда приносившего Марку еду.

Аврор тяжело запрокинул голову, закрыл глаза и повторил. Стражник взвыл от смеха, сполз по двери и затих, шелестя пергаментом. Марк устало улыбнулся и рассмеялся в ответ.



- Сэр... А за что вас отправили сюда?.. - снова послышался голос стражника, когда Марк, вздохнув, поднялся на ноги и продолжил работу.

Все тело неприятно тянуло от усталости, контуры окружающих предметов чуть расплывались. Хотя плащ Марк умудрился ничем не испортить, рубашка пришла в полную негодность. Рукава довольно быстро обтрепались, и Марк просто оборвал их у самых плеч. Результат его очень даже порадовал: и работать было удобно, и холодный ветер не слишком застужал покрытую потом кожу. Примеившись к одному из блоков, Марк с трудом поднял его над полом. Мускулы напряженно перекатились, кровь бросилась в голову, помутив сознание. Аврор установил блок на нужное место, немного отдышался и лишь после этого отозвался:

- А вам не запрещено разговаривать с заключенным, юноша?

- Запрещено, - не смутился стражник и снова прижался лицом к решетке, с любопытством глядя на Марка. - Пить хотите?

Глава Совета вскинул голову и неуверенно кивнул. В тот же миг его охватил неожиданный гнев: да мальчишка просто издевается над тобой! Марк с трудом сдержался, прикрыл глаза, а когда вновь пришел в себя, увидел, что стражник через решетку протягивает ему жестяную кружку. Он подошел ближе, принял ее и залпом ополовинил содержимое, чувствуя, как холодная вода заструилась по подбородку и груди. Оставшуюся жидкость Марк вылил прямо на голову, передернул плечами, приходя в себя и вернул кружку стражнику.

- Спасибо, - негромко произнес он и отвернулся, собирая влажные волосы в хвост.

- Так за что вы попали в Азкабан? - не отступал парень.

- Ловкий ход, - подумал Марк, примеряясь к следующему блоку и с трудом поднимая его. - Задобрить, чтобы получить ответ на вопрос... Молодец...

- За убийство, - отозвался он, уложив блок в возводимую кладку и покрывая его грани строительным раствором.

- Убийство?.. - растерянно переспросил стражник, наблюдая, как Марк подтаскивает к стене еще один камень и со стоном поднимает его на уровень груди. - Но вы ведь...

- Что? - Марк повернулся к нему, привалившись спиной к кладке.

- Вы ведь Мерцающий Свет, - с трудом произнес стражник. - Вы глава Совета... Как это могло произойти?..

- А это и не произошло.

Марк, пожав плечами, взялся за следующий камень. Стражник молчал, но аврор знал, что он до сих пор стоит у двери и наблюдает за работой пленника.

- Так вы невиновны? - после длительного молчания спросил стражник.

Марк, кивнув, отложил мастерок и провел ладонью по лицу. Он слышал, как за стенами крепости крупные капли дождя разбивают зеркальную поверхность Северного моря. Марк подошел ближе к зарешеченному окну и подставил лицо холодным брызгам. Парень молчал, размышляя о чем-то своем.

- А ты здесь что делаешь? - негромко спросил его Марк. - За что сел в Азкабан ты?..

Стражник поднял голову, взглянул на главу Совета и, усмехнувшись, ответил:

- За убийство.

Марка передернуло, но он все же повернулся к юноше и посмотрел на него. Внимательный взгляд умных карих глаз пронзил стражника насквозь. Он вздрогнул и продолжил:

- Я убил, защищаясь... Ненамеренно... Я не хотел ее смерти...

Юноша отошел от двери и растворился в полумраке коридора. Марк вздохнул ему вслед, продолжая заниматься стеной. Он знал, что у пленников, приговоренных к смерти, есть выбор: принять решение Совета или жить, оставаясь в Азкабане в качестве стражника. Многие предпочитали кратковременную встречу с палачом и обретения свободы в смерти, чем долгие годы жизни в обществе дементоров в стенах мрачной крепости, окруженной морем. И если юноша совершил убийство, пусть и непреднамеренное, и он все еще жив, значит, в свое время он предпочел палачу дементоров. Марк снова вздохнул и поставил на нужное место очередной блок...

Вечером, возвращаясь со своими тюремщиками в камеру, Марк чувствовал, что у него болит каждая косточка, и мысленно ужасался, каково ему будет на следующее утро. Едва тяжелая дверь захлопнулась за его спиной, глава Совета торопливо подошел к зарешеченному окошку. Стоящая вплотнуб к прутьям миска, как он и надеялся, была полна воды. Осторожно взяв ее в руки, Марк припал к краю пересохшими губами. Вздохнув с наслаждением, он медленно отставил миску, стараясь не разлить ни капли драгоценной жидкости; стянул, растрепав свою темную с проседью гриву, то, что осталось от рубашки, и осмотрел раненное плечо.

Послышался скрежет замка, и юноша-стражник, как обычно принес немного мяса и вина.

- Спасибо, - тихо сказал Марк, не отрывая взгляда от раны.

Юноша вскинул голову, ошеломленно глядя на главу Совета, не ответил и бесшумно покинул камеру. Марк поднялся на ноги, подхватил миску и, промыв как следует рану, вылил часть оставшейся воды на плечи и грудь. Насухо вытершись оторванными от рубашки рукавами, он торопливо перекусил и, разбив вторую миску и заточив острый край, кое-как привел в порядок лицо, давно раздражавшее короткой жесткой щетиной. Бородка с самой юности шла ему приблизительно так же, как тяжелая золотая цепь бродяге. Снова наложив на рану смоченную вином повязку, надев рубашку, лишившуюся рукавов, и плотно завернувшись в плащ, Марк растянулся на скамье и погрузился в глубокий сон.

- Вставай, глава Совета! - резкий голос старшего стража пробудил его к жизни на следующее утро.

Едва приоткрыв глаза, Марк осознал, что его опасения оправдались на двести процентов. Мышцы всего тела были настолько напряжены, что напоминали те самые камни, из которых бывший аврор возводил стену между камерами. С трудом заставив себя подняться и на этот раз оставив плащ в темнице, Марк поплелся следом за своими тюремщиками на нижний уровень крепости.

Чтобы закончить стену, Марку понадобилось еще полторо суток, после чего его заняли другой камерой - там рассыпалась стена между самой темницей и коридором. Юношу-стражника как самого молодого из тюремщиков оставили при главе Совета бессменным часовым, что, впрочем, ни пленника, ни надсмотрщика ничуть не расстроило. Юноша живо интересовался авроратом и его принципами морали и нравственности; Марк с удовольствием отвечал на его вопросы.

Спустя еще два дня и вторая стена была закончена. Мыщцы перестали болеть от напряжения, укрепились и теперь лишь мощно перекатывались под разгоряченной кожей, когда Марк пристраивал в кладку очередной каменный блок. Бывший аврор прикинул, что за четверо суток сумел вернуть свою форму, в какой пребывал лет пятнадцать назад, и теперь лишь безмолвно благодарил своих тюремщиков, решивших так его проэксплуатировать. Рана на плече практически затянулась, общее состояние заметно улучшилось. Марк чаще улыбался, хотя вестей ни из Совета, ни от Мелинды не поступало уже очень давно...